Покровский Михаил Николаевич (17(29).08.1868, Москва, – 10.04.1932, там же) – русский историк, академик Академии наук СССР (1929), советский партийный и государственный деятель.

Партийный псевдоним - Домов.

Родился в семье чиновника. В 1891 окончил историко-филологический факультет Московского университета и был оставлен для подготовки к профессорскому званию по двум кафедрам – русской и всеобщей истории. Ученик В.О. Ключевского и П.Г. Виноградова. Значительное влияние на формирование Покровского как историка оказали взгляды так называемых легальных марксистов. С 1895 читал лекции на женских педагогических курсах, участвовал в деятельности московских просветительских организаций. В 1902 чтение лекций Покровского было запрещено. В начале 1900-х примкнул к левому крылу «Союза освобождения». В 1904 сотрудничал в московском легальном марксистском журнале «Правда». В апреле 1905 вступил в РСДРП, вошел в состав лекторской и литературной группы МК РСДРП. Летом 1905 по поручению МК ездил в Женеву, где впервые встретился с В.И. Лениным и получил приглашение сотрудничать в газете «Пролетарий». По возвращении в Москву вместе с И.И. Скворцовым-Степановым руководил издательством «Колокол», был членом редакции большевистской газеты «Борьба», вел лекторско-пропагандистскую работу. 13 декабря 1905 участвовал в Московском вооруженном восстании. В 1906 входил в состав редакции большевистской газеты «Светоч», был избран членом Московского комитета партии, участвовал в агитационной кампании большевиков по выборам во 2-ю Государственную думу в Москве. На V съезде РСДРП в Лондоне был избран кандидатом в члены ЦК и вошел в состав большевистского центра. В 1907 переехал в Финляндию, а в 1909 эмигрировал во Францию. В 1909–1911 примыкал к богдановской группе «Вперед», позднее сотрудничал в некоторых троцкистских изданиях. В период Первой мировой войны разделял позицию В.И. Ленина и был сторонником революционного «пораженчества», участвовал в работе по изданию большевистской литературы и являлся издательским редактором книги В.И. Ленина «Империализм как высшая стадия капитализма» (1916).

С 1907 в коллективной «Истории России в XIX в.» и Энциклопедическом словаре Гранат публиковались статьи Покровского, посвященные истории народного хозяйства, вопросам внутренней и внешней политики, различным этапам общественного движения. В период эмиграции Покровский задумывает создание первого в отечественной историографии систематического изложения русской истории до конца XIX в. с марксистских позиций. Результатом воплощения этой идеи явилось издание в Москве в 1910–1913 пятитомной «Русской истории с древнейших времен» (при участии В.К. Агафонова, Н.М. Никольского и В.Н. Сторожева), а также двухтомный «Очерк истории русской культуры» (1915–1918). Эти работы представляют собой явное противопоставление «Курсу русской истории» В.О. Ключевского и «Очеркам по истории русской культуры» П.Н. Милюкова. Покровский утверждал, что характер исторического развития России, как и любой другой страны, определяется экономическими процессами, в результате чего «экономическая действительность командовала людьми». В центре внимания автора находятся социальная структура общества и проблемы классовой борьбы. Критике со стороны Покровского подверглась теория предшественников о неземледельческом характере населения Древней Руси, об отсутствии в России феодализма, об образовании Русского централизованного государства в результате «собирательской» деятельности московских князей, теория о закрепощении всех сословий государством и прежние представления о реформах Петра I. Исключительное значение придавалось в концепции Покровского роли торгового капитала, который оказывал решающее влияние на внешнюю и внутреннюю политику государства. Резко отрицательно относясь к концепциям «дворянской» и «буржуазной» историографии, он впоследствии напишет, что в них «… история… ничего иного, кроме политики, опрокинутой в прошлое, не представляет». (Вестник Коммунистической академии, 1928, кн. 26 (2), с. 5–6). С другой стороны, уже в 1908 историк А.А. Кизеветтер писал, что Покровский «поддался искушению превратить науку в служанку партийной политики». Подобная политическая пристрастность имела следствием изъятие 1-го тома «Русской истории» в 1914 из учебных библиотек и конфискацию 5-го тома цензурой.

В августе 1917 Покровский вернулся из эмиграции и был избран в состав Московского совета рабочих депутатов и стал членом редколлегии «Известий» Совета. После победы вооруженного восстания в Москве назначается комиссаром Московского военно-революционного комитета по иностранным делам (в его ведении находились также вопросы печати и издательств). С 14 (27) ноября 1917 по март 1918 Покровский занимал пост председателя Совнаркома Московской области. В начале 1918 входил в состав делегации Советского правительства на мирных переговорах в Брест-Литовске с представителями Центральных держав. В период раскола в советском руководстве по вопросу о принятии германских условий мира разделял позицию так называемых левых коммунистов. С мая 1918 в течение многих лет занимал должность заместителя наркома просвещения РСФСР и СССР. Исключительное положение Покровского в области научной политики советского государства в сфере общественных наук определялось не только и не столько научной значимостью его работ, сколько авторитетом, которым он пользовался в глазах партийной верхушки. Как указывалось в сборнике «Памяти Михаила Николаевича Покровского» (1932), «и если мы можем с полным правом сказать, что ленинизм уже победил в исторической науке в СССР, то Михаил Николаевич Покровский – один из главных организаторов этой победы» (с. 21).

Весьма характерно проводимое там же высказывание Покровского, обращенное к слушателям Института красной профессуры: «Бойтесь людей, которые говорят непонятным языком. Они говорят непонятным языком не для того, как чеховский герой, чтобы показать свою образованность, а чтобы скрыть свою неленинскую сущность, – вот для чего это им нужно» (Там же, с. 23). Как вспоминали впоследствии, «долгие годы Покровский был единственным признанным авторитетом в вопросах преподавания истории. Его выступления и статьи носили директивный характер. Все его указания должны были беспрекословно проводиться в жизнь». (Против антимарксистской концепции М. Н. Покровского. Сборник статей. Ч. 2. – М.; Л., 1940. – С. 503). Именно на Покровском лежит значительная часть ответственности за замену юридических и историко-филологических факультетов университетов факультетами общественных наук и введение в школах предмета «обществоведение» вместо истории, создание рабфаков и коммунистических университетов, а также Института красной профессуры (ИКП). Он являлся бессменным руководителем этого института (с 1921), а также Коммунистической академии, ее Института истории, Общества историков-марксистов (с 1925), Центрархива (с 1922), редактором исторических журналов «Красный архив», «Историк-марксист», «Борьба классов», членом Главной редакции Большой советской энциклопедии, активно участвовал в деятельности Истпарта, Института Ленина, преподавал в различных учебных заведениях, представлял советскую науку на международных конгрессах и конференциях историков.

Выступая на десятилетнем юбилее Института красной профессуры, Покровский говорил: «По отзывам наших врагов мы часто можем судить о той объективной ценности работы, которую мы производим. И когда меньшевик Троцкий называет этих красных профессоров красными профессорами сталинской формации, то это чрезвычайно почетное название, которым каждый должен гордиться». (Памяти Михаила Николаевича Покровского (1868–1932). – М., 1932. – С. 60). Однако, будучи всё же профессиональным историком, Покровский откровенно признавался, что не любит слова «красный профессор» и самого себя красным профессором не считает. Он не без горечи говорил, что в таких ответственных изданиях, как Большая советская энциклопедия, написание статей по старой русской истории приходится поручать беспартийным людям, потому что ни один коммунист не владеет конкретным материалом в этой области (Там же, с. 71–72).

В 1920 вышли в свет 1-я и 2-я части научно-популярной «Русской истории в самом сжатом очерке», построенной в основном на основе многотомника с упором на историю общественных и революционных движений, а также на анализ развития экономических отношений и торгового капитала, роль которого Покровский еще более преувеличил. Эта работа получила чрезвычайно высокую оценку В.И. Ленина, отметившего ее «оригинальное строение и изложение». Он рекомендовал превратить книгу в учебник, дополнив ее хронологическим указателем, «чтобы не было верхоглядства, чтобы знали факты» (Там же, с. 78–79). 3-ю часть, изданную в 1923, Покровский посвятил истории революционного движения в конце XIX–начале XX вв. и революции 1905–1907. Касаясь научных установок Покровского, необходимо отметить также его настойчивый призыв изучать не только историю России, но и историю всех народов, вошедших в состав СССР.

Стремясь к объективной оценке научного наследия Покровского, необходимо учитывать, что сам он вовсе не считал свои исторические выводы окончательными и не подлежащими пересмотру. Еще в 1924 он писал: «Историки следующего поколения… признают, что уж кому-кому, а нам, работавшим в сверхдьявольской обстановке, нельзя ставить всякое лыко в строку…, что, благодаря нам, им есть с чего начать…» («Под знаменем марксизма», 1924, № 10/11, с. 212). Во второй половине 20-х–начале 30-х гг. он производил если не пересмотр, то определенную корректировку своих взглядов, смягчая категоричность оценок. Касаясь недостатков прежних работ, он говорил: «Я уже очень давно работаю пылесосом и твердо надеюсь, что этих непроветренных углов у меня все меньше и меньше». (Памяти Михаила Николаевича Покровского (1868–1932). – М., 1932. – С. 20). Он смягчил оценку роли торгового капитала в историческом развитии страны, отказался от понятия «торговый капитализм» и тезиса о самодержавии как орудии торгового капитала, признав, что ««мономахова шапка» есть феодальное украшение, а не капиталистическое», пересмотрел трактовку империализма только как завоевательной политики, признал буржуазно-демократический характер Февральской революции 1917 (ранее он считал ее началом социалистической революции), отказался от оценки восстания Пугачева как буржуазного движения.

В сообщении ЦК ВКП(б) о смерти Покровского он был назван «всемирно известным ученым-коммунистом, виднейшим организатором и руководителем нашего теоретического фронта, неустанным пропагандистом идей марксизма-ленинизма» («Правда», 12 апреля 1932). Прах Покровского был захоронен на Красной площади Москвы в Кремлевской стене. Партиздатом был выпущен специальный сборник, посвященный памяти историка, где указывалось, что «Михаил Николаевич вырос в мирового ученого, являющегося гордостью ВКП(б) и Коминтерна, учась ежедневно, ежечасно у Маркса – Ленина – Сталина, решительно и последовательно преодолевая под руководством партии всякие чуждые влияния в теории и политике» (Памяти Михаила Николаевича Покровского (1868–1932). – М., 1932. – С. 20). В выступлении Н.И. Бухарина от имени ЦК ВКП(б) во время траурного митинга на Красной площади вкладу Покровского в изучение отечественной истории дается следующая оценка: «Михаилу Николаевичу принадлежит честь быть первым марксистом нашей страны, давшим огромное историческое полотно. Тов. Ленин заложил здесь основы основ, у Покровского мы находим большой, фундаментальный труд по истории России, который является классическим трудом, несмотря на целый ряд ошибок, о которых я здесь не буду говорить». (Там же. – С. 8).

Исключительное положение, которое занимали труды Покровского в советской исторической науке, сделало совершенно неизбежной полную переоценку его творческого наследия при изменении акцентов научной политики партии и государства, в особенности в области исторических наук. Новые партийные установки были изложены в «Замечаниях» И.В. Сталина, А.А. Жданова и С.М. Кирова на конспект учебника истории СССР, представленный группой учеников Покровского (1934), в решениях партии и правительства о преподавании истории в школе (1934, 1936), в постановлении ЦК ВКП(б) «О постановке партийной пропаганды в связи с выходом «Краткого курса истории ВКП(б)»» (1938). В последнем документе, в частности, указывалось, что «в исторической науке до последнего времени антимарксистские извращения и вульгаризаторство были связаны с так называемой школой Покровского, которая толковала исторические факты извращенно, вопреки историческому материализму освещала их с точки зрения сегодняшнего дня, а не с точки зрения тех условий, в обстановке которых протекали исторические события, и тем самым, искажала действительную историю». (Против антимарксистской концепции М.Н. Покровского. Сборник статей. Ч. 2. – М.; Л., 1940. – С. 5).

Критика не сопровождалась выдвижением прямых политических обвинений против самого М.Н. Покровского, однако, вместе с тем, недвусмысленно указывалось, что «так называемая «школа Покровского» не случайно оказалась базой для вредительства со стороны врагов народа, разоблаченных органами НКВД, троцкистско-бухаринских наймитов фашизма, вредителей, шпионов и террористов, ловко маскировавшихся при помощи вредных, антиленинских исторических концепций М.Н. Покровского». (Против исторической концепции М.Н. Покровского. Сборник статей. Ч. 1. – М.; Л., 1939. – С. 5).

Во 2-м издании Большой советской энциклопедии отмечается: «Деятельность Покровского сыграла некоторую положительную роль в борьбе с буржуазной историографией, но вместе с тем принесла значительный вред развитию советской историографии и подготовке историков-марксистов». (Т. 33. – С. 492–493). Помимо гипертрофирования роли торгового капитала и отождествления его развития с развитием капитализма Покровскому ставилось в вину одностороннее изучение конкретно-исторического материала, нигилистическое отношение к прошлому, отрицание значения патриотизма народных масс в дореволюционном прошлом России, игнорирование прогрессивного значения включения в состав государства территорий, заселенных нерусскими народностями, в котором он усматривал лишь проявление колониальной политики царизма.

С середины 30-х гг. оценка творческого наследия Покровского в течение многих лет оставалась исключительно негативной. Лишь в 60-е гг. XX в. появились статьи, в которых не только фиксировались слабые стороны произведений Покровского, но и отмечались его научные достижения. В это же время началось переиздание ряда его работ.

Основные труды: Экономический материализм. – М., 1906; Русская история с древнейших времен. Т. 1–5. – М., 1910–1913; Очерк истории русской культуры. Ч. 1–2. – М., 1915–1918; Царизм и революция. – М., 1918; Внешняя политика. Сб. статей [1914–1917 гг.]. – М., 1918; Русская история в самом сжатом очерке. Ч. 1–3. – М., 1920–1923; Борьба классов и русская историческая литература. – Пг., 1923; Дипломатия и войны царской России в XIX столетии. Сб. статей. – М., 1923; Марксизм и особенности исторического развития России. Сб. статей 1922–1925 гг. – Л., 1925; Значение революции 1905 года. – Л., 1925; Внешняя политика России в XX веке. – М., 1926; Крестьянская реформа. – Харьков, 1926; Декабристы. Сб. статей. – М.; Л., 1927; Империалистическая война. Сб. статей. 1915–1927. – М., 1928 (2-е доп. изд. – М., 1931); Октябрьская революция. Сб. статей 1917–1927. – М., 1929; 1905 год. – М., 1930.

Литература: Алексеев Е., Муравьев В. Покровский Михаил Николаевич // Советская историческая энциклопедия. – Т. 11. – М., 196; БСЭ. – 2-е изд. – Т. 33. – М., 1955; БСЭ. – 3-е изд. – Т. 20. – М., 1975; Большая энциклопедия. – Т. 37. – М., 2006; Покровский М.Н. Историзм и современность в программах школ II ступени. – М., 1927; Памяти Михаила Николаевича Покровского (1868–1932). – М., 1932; Против исторической концепции М.Н. Покровского. Сб. статей. Ч. 1. – М.; Л., 1939; Против антимарксистской концепции М.Н. Покровского. Сб. статей. Ч. 2. – М.; Л., 1940.